Строго говоря, в самом городе я не был, потому что формально станция Петрокрепость и пристань катеров, слегка укреплённая 1), находятся в посёлках им. Морозова и Шереметьевка соответственно, но исторически, да и по совести знаменитая Крепость 2) в истоке Невы относится именно к Шлиссельбургу. Да и, собственно, кроме этого исторического объекта, смотреть там и нечего, разве что просторами Ладожского озера любоваться.
А вот крепость действительно достославная. Изначально крепость Орешек построили парни из Новгорода в начале XIV в., но в смутное время шведы её захватили, перевели название в Нотебург и держали 90 лет, пока их не выбил оттуда основатель Санкт-Петербурга и не переименовал в Шлиссельбург.
Как обычно, говориться о том, что крепость была жуть какая неприступная, хотя её четырежды брали, и трижды – штурмом. Ещё раз успешно заморили осадой, но дважды Орешек героически отбился: в конце Ливонской войны от шведов, ну а во Вторую Мировую уже от немцев. Поэтому на полном основании можно назвать её достославной.
Вид у крепости вполне солидный 3), хотя она всего 200 х 300 м, но имела и внешний контур, и цитадель, и десяток башен довольно крепкого вида, квадратную Государеву 4)5)и круглые: Королевскую 6)7)8), Головина 9), Флажную 10) и парочку ещё неотремонтированных. Правда, половины башен она лишилась по разным поводам, также как и большинство внутренних построек. Впрочем, то, что крупные здания, типа Петровских казарм 11), исчезли или превратились в руины, с исторической точки зрения прискорбно, но силуэту пошло на пользу, а то эти скучные здания нависали бы над старинными стенами и делали фортификацию не столь эффектной.
Хотя изрядную часть своей истории крепость стяжала весьма недобрую славу. Поскольку Кронштадт закрыл вход в Неву врагам, Орешек, как тогда казалось, перестал иметь боевое значение, и его стали использовать вполне в духе кровавой деспотии, которой всегда российская земля славилась, т.е. в качестве тюрьмы. Впрочем, поскольку тюрьма в России – больше чем тюрьма, то и в этом качестве крепость стала достославной в печальном смысле, конечно. Пётр I сюда складировал надоевших ему баб: сестрицу Маню и жёнушку Дусю; тут держали и срасходовали несчастного Ивана VI и ещё присаживали кучу известных персонажей, типа Бирона. Но больше всего рекламы крепости создали разношёрстные и разной степени пламенности, чертооседлости и профессионализма революционеры, сначала декабристы, а потом народовольцы и прочие террористы, включая казнённого тут старшего из Ильичей. Тюрьма разрослась и расцвела, появилось несколько новых корпусов, из которых самый большой 4-й Корпус лежит в руинах 12), но на пару других, очевидно восстановленных, можно полюбоваться.
В день моего визита в крепости не было света, что добавляло аутентичности. Публика даже растерялась, но служительница в Старой тюрьме («Секретном доме») 13) крайне радушно встретила посетителей: «А что же это вы не проходите в камеры? Вот сюда, пожалуйста. Наша тюрьма – ваша тюрьма!» Тут узникам предлагались одиночные номера 14), существенно просторнее моего гостиничного, с персональной печкой, топившейся, правда, снаружи. Хотя сиделось, вероятно, очень грустно. Даже охране служилось грустно, более неказистой формы 15), чем у здешних тюремщиков, я не видел.
Разгул терроризма и посадки народовольцев были отмечены в тюрьме новосельем, специально для них построили 3-й Корпус 16), выглядящий, пожалуй, ещё хуже старого. В любом случае сиделось и там, и тут крайне неуютно: несколько сидельцев предпочли самоубиться, и довольно много съехало в дурку. Одному даже хватило пары лет для приведения себя в полную душевную негодность. Ужас конечно, хотя, справедливости ради: а на что рассчитывали эти господа, возомнившие себя невесть кем и самым беспардонным образом нарушившие законы и писаные, и неписаные. Ну и конечно, среди всей этой публики и так изначально было изрядное количество неврастеников и психопатов, для них даже одёжку арестантскую подготовили почти идентичную смирительной рубахе 17).
Продолжалось всё это мракобесие до 1917 г., когда восставший люмпен-пролетариат освободил всю томившуюся в крепости политживность, заодно разгромив и запалив помещения. Урон, нанесённый зданиям крепости, судя по фотографиям, уже тогда был значительным.
Но, конечно, больше всего крепость пострадала во время войны. Неожиданно оказалось, что средневековая фортеция вполне ещё может иметь боевое значение и снова заслуженно прославиться. Во время блокады Ленинграда маленький островок так и не был захвачен, не позволил немцам захватить правобережье Невы и пересечь «Дорогу Жизни». Трудно сказать, готовы ли были немцы к захвату крепости любой ценой, скорее нет, но точно бы не отказались занять её при случае. Поэтому героизм наших солдат никто не отменял. По иронии судьбы гарнизон бывшей царской тюрьмы в основном состоял из кровавых сталинских сатрапов 1 дивизии НКВД, ну и ещё, по нашей традиции, из «спешенных» моряков-артиллеристов. Накал боёв тут, видимо, был не самый жуткий, особенно на фоне мясорубки соседнего «Невского пятачка», во всяком случае, в братской могиле похоронено 23 известных бойца и ещё какое-то количество неизвестных, хотя странно, откуда в небольшом гарнизоне возникли неизвестные солдаты. Но в любом случае, своё дело они сделали, и право на бессмертие честно заслужили.
Зимой 1943 г. наши наконец-то перевалили через Неву и выкинули немцев из Шлиссельбурга, тем самым частично разблокировав Ленинград. В экспозиции мемориала «Оборона Орешка» 18), создававшегося в разных конъюнктурах и потому довольно сумбурного, есть, тем не менее, интересные материалы, например фотографии освобождения Шлиссельбурга, где видно, что «блокадные» части сохранили специфику, типа широкополых касок старого образца или танкеток на колёсном ходу 19), ну и, конечно, отсутствия погон. С крепостью – всё, продолжим на материке.
Да, так вот: частичный прорыв блокады позволил очень быстро восстановить железнодорожное сообщение с голодающим городом, и, соответственно наладить поставки продовольствия. На упомянутой ранее станции Петрокрепость стоит памятник этому «Стальному Пути» - первый паровоз, прошедший по построенной дороге 20). На станции есть и мемориальный музей, естественно закрытый из-за отсутствия электричества. А жаль, потому что без него мне было трудно понять, куда девалась железная дорога с левого берега Невы вместе с железнодорожным мостом, и почему поезд, идущий на Питер, т.е. на запад, приходит на станцию Петрокрепость… с запада. Впрочем, эти загадки не помешали мне вернуться из города в истоке Невы к городу в её устье, что ж - слава советским железнодорожникам!
