Единственная известная и «настоящая» достопримечательность города – это конечно, Александровская Слобода, заложенная ещё при первом Грозном, т.е. Иване III и ставшая резиденцией гнуснопрославленного второго Грозного, т.е. Ивана IV в период Опричнины. Ну а поскольку царь-батюшка свалил сюда с чада и домочадцы, оставив для Земщины на Москве зитц-царя, для пущей хохмы – татарина, то при некоем крючкотворстве можно назвать тогдашний городок очередной «промежуточной» столицей Русского государства, наряду с какими-нибудь Старой Ладогой или Суздалем. Наверное, в те времена Слобода выглядела внушительно, ну а сейчас - увы. Фортификационные достоинства у нынешнего «кремлеподобного» сооружения в виде простого квадрата, мягко говоря, скромные: приземистые башенки, косенькие, хлюпенькие подпихнутые контрфорсами стенки сравнения и с ближним Сергиевым Посадом явно не выдерживают, а на «профильные» укрепления совсем не тянут. Правда, появились всякие украшательства, что в духе XVII в. с бойницами в виде державы, что в духе XVIII в. с флюгерами 1).
Из всего оставшегося исторического наследия самое старое сооружение - Троицкий собор 2), ныне действующий и не относящийся к музею. Но это самое интересное в архитектурном плане сооружение, законный XVI в., правда для собора очень маленькое и с очень неудачно пристроенным крыльцом 3), испоганившим главный фасад. Интерьер сохранился плохо, схематичные и аляповатые подновления особо глаз не радуют4)5). Но тут самый интересный исторический артефакт - трофейные ворота из Новгорода6), сорванные с петель царскими омоновцами в зачищенном от сепаратистов городе. В любом случае интересно: необычная техника с травлением, как в Суздале, необычные персонажи типа вот этого китавраса с крыльями 7 слева в центре). Причём, это не Архистратиг с самой скандальной иконы XVI в. «Церковь Воинствующая», воспевающей Ивана, тогда ещё не особо грозного, это другой персонаж.
От условно светских сооружений времён Грозного не осталось почти ничего, сам дворец царя по старой доброй русской традиции сгорел дотла, поскольку был деревянным. Хотя нижние этажи более поздней Покровской церкви 8) гордо именуются Дворцовыми палатами 9), но эти тесные клетушки почти без окон 10)11)своей мало пригодностью для нормальной жизни производят странное впечатление. Уж во всяком случае, не очень располагают к хвалёным опричным оргиям. В отличие от этих, условно жилых комнатёнок, подвалы тут представлены с большим размахом, они, что подчёркивают, белокаменные, просторные и потолки тут выше. Ну и, конечно, раз Грозный, значит подвалы обязательно пытошные! Вот тут-то кровопивцы опричные наверняка душу могли отводить, ну, по мнению музейщиков, конечно. Поэтому тут и воспроизвели дурацкую «атмосферную» картинку из «тогдашнего времени» 12), - ну конечно, вот прям в шубе с длинными рукавами и в нелепой боярской шапке после долгого «трудового дня» одно удовольствие топориком отмахнуть у колодников пару головёнок в качестве эмоциональной разгрузки! Это для импортных туристов?
Остальные сооружения: церковь Распятия 13)14) и Успения 15) и по времени постройки, и по архитектуре менее интересны: разные варианты шатровости в довольно банальном исполнении, с остатками простенькой лепнины и фресковыми пятнами. Они, как и совсем поздний и безыдейный Больничный корпус с часовней 16) содержат в себе местечковые выставки. Ничего особо выдающегося среди собственно музейных экспонатов я бы не выделил, ну так, джентльменский набор: скромная утварь, старообрядческие культовые предметы, книги, а в Александрове, вроде бы была заведена первая русская немосковская типография. Запомнилась ещё только здоровенная икона «Страшный Суд» переходного периода, т.е. ранне-петровских времён, традиционно изобилующая всякими пикантными деталями, написанная ещё вроде бы старым письмом, но уже с явным налётом маньеризма и словно навеянная знакомством с творчеством Микеланджело в Ватикане. В историческом разделе откровенно пустовато, оригиналов маловато, кроме здоровенных пищалей ничего на память не легло, плюс атрибуты мещанского быта с образцами неплохой мебели эпохи модерна и забавные конфетные фантики со всякими оптическими иллюзиями или довольно скабрёзными прибаутками 17). В неизбежном отделе природоведения удивило чучело здоровенного белого волка и вообще неплохая сохранность шкур невинно-убиенных тварей. В принципе, по совокупности - вполне смотрибельный комплекс, хотя бы в качестве исторического места.
А вот сам город понравился несильно. Даже среди собственно городских церквей смотреть не на что, разве что сомнительный новодел церкви Серафима Саровского 18) прямо рядом с вокзалом как-то можно отметить, хотя бы с формулировкой «ну, для новодела - вполне…». Правда злит, что на церковь деньги есть, а на дома, видимо, нет. «Наследие» «101-ого километра» продолжает негативно отражаться, бедность или воровство, но выглядит город довольно убого. Хотя, тут негрязно, но и не особо ухожено, дороги не мостили словно со времён революции, мост через малопривлекательную речку Серую того и гляди развалится, ну и смотреть особо не на что. Такое впечатление, что улица в городе только одна – Ленина, на которой попался странный сарайчик с совершенно нечитаемой символикой на лепной блямбе 19), при воспалении фантазии тут любую жидо-масонщину можно углядеть. Из архитектуры больше и отметить нечего, попадается что-то старорежимное, но совсем неинтересное или ставшее таковым в результате классовой борьбы.
Впрочем, более-менее симпатично здание усадьба Первушина 20), хотя оно обшитое деревом и потом оштукатуренное, с небогатым лепным декором явно и сейчас не в лучшей форме. Внутри что-то осталось от бывших хозяев, работавших в «холдинге» текстильных королей, фабрики которых были и тут, и ещё в Егорьевске, и кажется, в Шуе тоже. Довольно скромный дом с довольно скромными интерьерами 21)22), но послушать служителей может быть небезынтересно.
Хотя на гербе Александрова изображены кузнечные принадлежности, до революции, похоже, ткачество было большим фактором градообразования. Конечно, скажут, что практически все текстильные купцы были весьма достойными людьми, но это не мешало их рабочим бунтовать. В честь этого стоит памятник, который я запечатлел за компанию с Александром Невским 23). Хотя, как говорил большой почитатель талантов и Грозного, и Невского, оба памятника хуже. Причём, если памятник Восстанию Ткачей ещё как-то компенсирует недостатки техники и дурновкусие скульптора экспрессией и патетическими отсылками к знаменосицам Рюда или Делакруа, то памятник Невскому совсем вялый, и вообще, не очень понятно, почему здесь стоит, поскольку, в отличие, скажем от Переяславля Залесского, популярный князь никакого отношения к появившемуся спустя век после его кончины поселению не имел. Разве что тёзки?…
В советские времена довольно успешно работало предприятие по производству синтетических камней, какие-то воспоминания об этом можно найти в выставочном зале «Мира Камней». Очень скромная выставка, но можно полюбопытствовать как на предмет естественных минералов, типа похожих на морских иглокожих ставролита и беломорской рагульки 24), фантомных кристаллов, т.е. дискретного роста и с включениями других минералов, так и поискать десять отличий среди уральского, африканского и «александровского» малахитов 25). Хотя вся эта роскошь – след ушедшей эпохи. Как, например, и очень странный ныне «ансамбль» Советской площади 26) с банальным Ильичом и плацом для торжественных мероприятий, расположенных раньше, очевидно, перед Горисполкомом, а сейчас - перед зданием городского… суда!
Впрочем, несмотря на эти элементы идиотизма и многочисленные проявления разрухи, полного упадка в городе не ощущается. Слобода ломилась от юных шахматистов, хотя странно, что турнир шёл в церкви, пусть и бывшей, местный художественный музей, пусть в целом малоинтересный, но трещал по швам от школьников, пришедших на выставку местных художников, а местные недобитые турклубовцы состряпали очень приятную фотовыставку, так что - всё не так безнадёжно, следует полагать.
