Как и всякое корельское поселение, Рускеала может похвастаться только близлежащими природными красотами. Но ей вдвойне повезло: помимо «стандартного набора» из бурной реки Тохмайоки 1) с её водопадами, озёр, лесов со мхами, лишайниками, вереском и бескрайними черничниками, здешняя местность удостоилась ещё и народно-хозяйственных богатств, став одним из немногих мест добычи ценного мрамора, столь необходимого для строящегося Санкт-Петербурга. Причём, появление мраморных карьеров пошло на пользу не только жителям возникшего посёлка, что понятно, но и, что удивительно, самой местности. Не в плане «экологии», разумеется, а в плане внешней красоты: вместо поросшего лесом и лишайниками тёмного каменного массива возникли открытые взору карьеры с красивыми мраморными стенами. Карьеры постепенно выработали, дело дошло даже до того, что неособо ценный мрамор стали перерабатывать в известь: на печи для обжига можно и сейчас посмотреть, я забыл их запечатлеть. Но полностью месторождение не уработали и не превратили в серенькое местечко с жалкими остатками былой роскоши, наподобие бывшей мраморной Белой Горы, а сохранили практически во всём его мраморном великолепии. Тут и возник Горный парк Рускеала, куда теперь можно доехать на натуральном паровозе из Сортавалы и даже в стилизованном «старорежимном» вагоне аж прямо из Москвы.
Отношение к этому проекту лично у меня двойственное: с одной стороны, без хозяйственной деятельности человека все красоты были бы скрыты в недрах суровой карельской земли, но с другой, «цивилизация», формализация, урбанизация и неизбежная коммерциализация любых природных объектов наносит непоправимый ущерб и самим объектам, и тем более, впечатлению, возникающему от любования ими. Любому человеку, привыкшему единяться с природными красотами в максимально узком круге единомышленников, и готовому ради этого претерпевать известные тяготы и лишения, необходимость кому-то платить за разрешение ходить строем в толпе сибаритсвующих зевак, всячески мешающих единению с природой, почти невыносимо тяжела. Но приходится мириться, поскольку есть ради чего. При всей искусственности, здешние красоты могут поразить. Расписывать подробно не стану, надо приезжать и смотреть, но в паре слов стоит сказать.
Самым впечатляющим является, на мой вкус, т.н. Подземное озеро 2)3)4), возникшее при заполнении водой выработанных шахт. Вернее, весь комплекс из подземных коридоров 5)6)7)8)9)и гигантского, заполненного водой «мраморного зала» 10)11)12)13)14). Впечатление от этого огромного мраморного грота 15)16)17)18)19), усугубленное всякими свето-звуковыми эффектами 20)21)22)23)24), потрясающее, пусть и с поправкой на «искусственность». Да, сравнения с естественными словенскими пещерами в Шкочане здешние не выдержат, больше похоже на рукотворный Йербатансарайи в Стамбуле, но всё равно прекрасно, ведь это своё, родное… Ну да, отобранное у наглой финской морды… Впрочем, полюбоваться «подземной Рускеалой» может далеко не каждый. Это платный аттракцион, к слову довольно дорогой, и для довольно ограниченного числа посетителей, да ещё и по-взрослому: каски, спасжилеты. Не успел? Ну тогда можно полюбоваться Подземным озером снаружи, дырища в земле с плещущимся в глубине тёмными водами тоже впечатляет. Скромный шурф Шахты №2 25)26) тоже может впечатлить хотя бы глубиной.
Ну а из «общедоступных» мест главным и лучшим, конечно, является т.н. Мраморный каньон 27)28)29)30)31)32), опять-таки заполнившийся водой карьер. Вид впечатляющий, хотя стены, конечно, отнюдь не белые, как кажется при солнечной погоде 33)34)35), а серовато-зелёные, как положено 36)37)38)39)40), но потрясающе красиво! А вот если хочется посмотреть именно на мрамор во всей его красе, то надо зайти в т.н. Итальянский карьер 41)42). Тут водных прелестей и первозданных красот нет, зато пятиметровая стена настоящего мрамора, серого с очень красивыми разводами производит огромное впечатление и потрафляет почти любым эстетическим запросам 43)44).
Все прочие уголки парка гораздо скромнее. Т.н. озеро Монферрана 45) симпатично, но на фоне прочего – просто водоём, а вот озеро Светлое 46)может оказаться весьма актуальным в жаркую погоду. Купаться там, конечно, нельзя, но если очень хочется – то нужно 47)!
Ну а атрибут усиленного «окультуривания» пространства выставка «Обитель Ангелов» – это уже точно на любителя. Не знаю уж, насколько эта деревянная скульптура тут вообще уместна, но зайти можно. Видимо аутентично грубовато сделанные совсем неаутентичной бензопилой фигурки обильно сдобрены некоей философской концепцией: что-то забавно 48), что-то трогательно, что-то грустно, что-то пошло, а что-то, типа крылатой дворничихи, сметающей «отработанных» человеков в мусорный ящик 49) – эсхатологически жёстко. Ну, наверное, имеет право на существование…
Вокруг Рускеалы есть и иные природные красоты: на упомянутой порожистой Тохмайоки 50) можно поглядеть на вполне внушительные по высокой воде водопады Ахенкосски 51), на мой взгляд, загубленные безумным «окультуриванием» и Рюмакосски 52). Конечно, этим надо не любоваться, а пытаться проходить сплавом, но увы, ушли те времена… Ну тогда – оздоровительая прогулка по берегу 53)…
Сортавала*
Было бы совсем несправедливо расценить Сортавалу только в качестве перевалочной базы для посещения Рускеалы или, тем более, приватизированного попами Валаама. Городок заслуживает уважения к себе, всё-таки пятьсот лет истории, пусть и не слишком богатой на события. Причём, как всегда, в боданиях русских со шведами победили… финны, ну а как иначе, если вместо «шведского» Сордвалла или «русского» Сердоболя стоит вполне себе финская Сортавала. Уж почему «советские» не сменили финское название отобранного наконец у них города, сказать трудно, хотя, конечно, «Сердоболь», то ли «в честь» чёрта, изгнанного с Валаама, то ли «в честь» шиповника, какое-то дурацкое название. Ну и основной гордостью города являются, вопреки карельскому обыкновению, не природные красоты, а архитектурные достоинства, разумеется, тоже доставшиеся в наследство от финнов. Мало какой наш провинциальный город может похвастать таким набором солидных построек вообще, а уж модерновых - тем более. Для скромного городка даже удивительно. За тридцать лет финны тут успели понастроить десятка два очень солидных и даже красивых каменных зданий, в основном общественного назначения в свойственном себе стиле национального модерна, богато представленном и в столичном Хельсинки, и в периферийном Выборге, вот и Сортавале перепало. Здания Банка на ул. Вайнемяйнена 54), Почтамта 55) и дома на ул. Карельской 56)57) и Кирова 58) – очень недурственные образцы национального модерна и «звериного стиля» с лаконичными, но очень уместными декоративными вставками. Учебные заведения на ул. Антикайненна 59)60) – солидные варианты из отголосков лаконичной неоготики. Самое масштабное здание, кажется бывшего автовокзала, захваченное попами под Валаамское подворье 61), тоже заслуживает внимания, хотя удивляет не красотой, а провинциальной гигантоманией.
Достижения в камне финны сочетали с изысками в дереве. Самым интересным сооружением следует признать здание Ратуша 62), изящное и нарядное, богато украшенное резьбой. Странно, конечно, что в городе, располагающем богатым набором каменных особняков, главное, по сути, общестевенное здание оказывается деревянным. Но Ратуше стыдиться нечего, это вполне себе предмет гордости. Сохранились ещё несколько весьма добротных и масштабных сооружений, типа дома Берга 63) или дома на «самой центральной» ул. Карельской 64), и несколько лёгких «дачного стиля» домиков с характерными шпилевыми украшательствами на крышах, как на Садовой ул. 65)66) или, что иронично, на нынешней ул. Сов. Космонавтов 67).
Из финского наследства остался ещё памятник Рунопевцу 68), сзади оказывающийся чуть ли не интереснее, чем спереди, и весьма обширное и непривычно ухоженное Финское кладбище 69), в отличие от наших, обладающее неким романтическим флёром. А вот ничего запоминающегося русского или советского мне найти не удалось. Хотя нынешнее состояние городка кажется вполне достойным, молодцы что сохранили и поддерживают финское наследие, всё более-менее подкрашено и подремонтировано, ну и трава, конечно, местами упорно косится… Как же задолбали, грёбанные идиоты, с шумными, вонючими и ядовитыми бензокосами и их вечноозеленительные начальники… Простите! Так вот, вид у городка вполне прилизаный, хотя помышленных предприятий это, разумеется, не касается, там запустение и руины, на набережной Ладожского озера это хорошо заметно и очень портит вид 70). Впрочем, достоинства Ладоги 71) тоже никто не отменял, местами красиво.
Можно ещё и по музейчикам Сортавалы пробежаться. Очень самобытный, можно сказать «эндемичный» музей Кронида Гоголева 72)73), посвящённый творчеству талантливого почти местного художника и резчика с экзотическим «церковным» именем. Посмотреть интересно: резные «картины» 74)75), пытающиеся увязать и русские, и «карело-финские», и брейгелевские традиции, взгляду точно приятны, пусть это и не откровения ни в резьбе, ни в искусстве в целом. Это точно заслуживает внимания. В отличие, пожалуй, от музея Северного Приладожья 76). Дом неплохой, деревянный с соответсвующими украшательствами, а вот коллекция очень скромная, если чем и хороша, так обстоятельным подходом к окрестной геологии. А помимо того, запомнилась только войлочная шапочка типа тюбетейки местных крестьян, более привычно смотревшаяся на голове какого-нибудь свана или абхаза. Изрядно позабавил отзыв – крик души какого-то посетителя, лишённого ленивыми служителями экскурсии по музейчику, единственного, по его словам повода приехать в Сортавалу. Чего уж там такого сокровенно-эпичного бедняга хотел услышать от местного сказителя на окладе? На фоне такой скудости даже самопровозглашённый музейчик Ладоги, возникший в качестве придатка к сувенирной барахолке, показался более интересным. Там, по крайней мере, смогли удивить даже таким неизбежным атрибутом любого краеведческого музея, как рыболовными грузилами: теракотовыми, оплетёнными и т.д., и затейливыми поплавками, например, стеклянными 77). Интересными показались и разные разновидности сетей 78)78,низ), поздний чёлн-моноксил, минималистский складной стул 79), и всякие прочие озёрные ухищрения. Венцом коллекции, конечно, я бы признал весьма наукообразно поданный экспонат «булыжник для сетей финский» - просто продырявленный каменюка, опять-таки грузило. Интересно, подчёркнуто, что он финский из-за того, что почти весь западный берег Ладоги был финский, или потому, что только финн по дикости своей мог зачем-то упорно высверливать дырку в булыжнике?
Впрочем, при всех достоинствах города, надолго задерживаться в самой Сортавале незачем, да приятно, да симпатично, но надо двигаться дальше. Можно на Валаам, хотя претерпевать тяготы и лишения от православно- мракобесной бюрократии на этом острове не совсем понятно заради чего, Валаам – это не Соловки. Но можно двинуть, например, в Приозерск, или сразу в Выборг.
